- Ты что же, хочешь птичку сиротой при живом папе сделать? Как меня? - и решительно закончила: - Берём папу с собой.
- Ну, прям вся в меня, - умилилась бабушка с каменным лицом и пудовыми кулаками.
Она наклонилась и, подняв рыжего разбойника, прижала его к своей необъятной груди. Глаза у кота вылезли из орбит. И он попытался жалобно мяукнуть, но.
Перед его лицом вдруг оказался огромный и страшный кулак, и бабуля сказала:
- Молчи, мерзавец. А то я тебе быстро припомню всех птичков, тобой убиенных.
Глаза немедленно вернулись на место, а жалобный писк застрял в кошачьем горле. Если не убьют, то, может, покормят, подумал кот. И был прав.
Кормили их дома действительно обильно. Коту это очень нравилось. Но вот птенец страдал. Три женщины кормили его разом. Запихивая в открытый клюв пипетки с манной кашей, творожком и молочком. Бедняга давился, кашлял и пытался вырваться из цепких женских рук.
Но раз трём женщинам что-то пришло в голову, то спасения нет никому.
Задыхающийся воронёнок летел к своему кошачьему папочке и пищал по дороге. А подлетев, прижимался и начинал жаловаться в левое ухо. Он рассказывал всё, ничего не скрывая, и из его глаз катились слёзы, полные обиды.
Кот прижимал его к себе левой лапой и тяжело вздыхал. Ему очень хорошо было известно, что такое издевательство и невозможность сопротивляться.
- Хоть и птица, - думал он. - А тоже человек, между прочим. И нечего над ним так измываться.
Воронёнок успокаивался и залезал на спину кота, где начинал перебирать пух и перья. Прошу прощения, шерсть. Он рассматривал её то правым, то левым глазом. Пытался найти отростки. Крыльев.
Ведь, по его мнению, папа должен быть крылатым. А как же. Но, видимо, папа в детстве много болел и кашлял, вот крылышки и не выросли. А потом он из гнезда выпал, а помочь было некому.